Home
über mich
Kontakt
Presse
Fotoarchiv
Archiv Publikaziy
Links
Reserve
Публицистика Интервью Полемика
 


«Эмигрант», №8 2005

  Космическая беседа с НАСТОЯЩИМ полковником

  Биографическая справка

Летчик- космонавт Геннадий Падалка. Родился в 1958 году в Краснодаре. После окончания Ейского высшего военного авиационного училища летчиков проходил службу в качестве лётчика сначала в Группе советских войск в Германии, затем  в частях ВВС Дальневосточного военного округа. В 1989 году зачислен в отряд космонавтов. Лётчик 1-го класса, освоивший 6 типов самолётов. Инструктор парашютно-десантной подготовки. Окончил Международный Центр обучающих систем ЮНЕСКО, получив квалификацию "инженер-эколог" и степень магистра экологического мониторинга.Свой первый космический полет совершил с 13 августа 1998 года по 28 февраля 1999 года в качестве командира корабля "Союз ТМ-28" и орбитального комплекса "Мир". Второй – с 19 апреля по 24 октября 2004 года в качестве командира корабля «Союз ТМА-4» и экспедиции МКС-9 на Международной космической станции. Имеет 6 выходов в открытый Космос. Полковник ВВС РФ. Герой Российской Федерации. Награжден медалью «Золотая Звезда» Героя РФ и орденом «За заслуги перед Отечеством» 4 степени. Женат. Имеет трех дочерей.

С Геннадием Падалкой меня познакомил первый немецкий космонавт Зигмунд Йен в день приезда героя России на его малую родину в Моргенрёте- Раутенкранц (Южная  Саксония), где проходила девятая встреча «Общества знатоков космонавтики» на базе «Немецкой космической выставки». Геннадий выглядел именно так, как и должен выглядеть НАСТОЯЩИЙ полковник: высок, статен, обаятелен. Умный взгляд, белозубая улыбка. Прост в общении, остроумен, харизматичен. Ни дать, ни взять- персонаж голливудского фильма об астронавтах.

Несмотря на чрезвычайную насыщенность программы, Геннадий любезно выделил для нашей «космической» беседы два часа своего драгоценного времени.

- Геннадий, расскажите, пожалуйста, о своей «лестнице в небо».

 - Мне было всего три года, когда Юрий Гагарин полетел в Космос. На тот момент это был триумф человеческого разума во всей Вселенной. Думаю, тогда каждый мальчишка мечтал стать космонавтом. Была такая мечта и у меня. Затем я увлекся авиацией, стал военным летчиком и начал свою службу в частях ВВС. Моя мечта стать космонавтом отошла на второй план. Но от судьбы не уйдешь. В 1987 году я встретился с патриархом нашей космонавтики, Алексеем Леоновым. Он возглавлял комиссию по отбору новых кандидатов в отряд космонавтов. Я получил предложение, без колебания дал согласие, прошел несколько медицинских комиссий, проверок, психологический отбор и т. д. В конце концов, в 1989 году я стал кандидатом в отряд космонавтов и таким образом начался мой космический путь.

- Скажите честно: не страшно было с такой фамилией идти в летчики?

- (Смеется). У меня, между прочим, - самая космическая фамилия, указывающая на наличие земного притяжения.

- Как складывались ваши космические отношения с Майклом Финком? Разность менталитетов не сказывалась?

- Мы с Майклом знакомы довольно давно: с 2000 года, дублировали экипаж четвертой экспедиции, потом долго готовились к полету. Он - хороший профессионал, человек обладающий чувством юмора. Хорошо понимает русские шутки, и сам может пошутить. Замечательный семьянин. Наши с ним младшие дети – почти ровесники. Очень коммуникабелен, открыт, даром что американец. Мне с ним было очень легко. Мы и сейчас друзья.

Что касается менталитета, то национальность даже не играет первостепенной роли. Главное - личностные качества, которые изучает группа психологов сразу по отбору человека в отряд космонавтов.

- В чем проявляется  психологическая несовместимость космонавтов?

- Да в чем угодно. Например, никогда в один экипаж не назначат двух лидеров. Ни для кого не секрет, что двух лидеров в одном коллективе, как и в одной семье, быть не может. Такая ячейка не живуча, в ней постоянно происходят конфликты. Именно поэтому мы проходим огромное количество тестов на совместимость. Нужно, чтобы люди хорошо дополняли друг друга. Космонавты длительное время находятся в замкнутом пространстве. Им некуда уйти друг от друга. При отсутствии психологический совместимости, в лучшем случае, вы не справитесь с программой полета, а в худшем - вообще ее сорвете, что уже бывало в истории космонавтики. А ведь полет готовится сотнями коллективов, десятками тысяч специалистов, несколькими национальными космическими агентствами. В программу вложены сумасшедшие деньги. Цена слишком высока для того, чтобы рискнуть послать в Космос людей психологически несовместимых.

- Скажите, Геннадий, почему мировые СМИ так мало внимания уделили Вашему второму партнеру по полету, голландскому астронавту Андре Кауперсу? 

- Дело в том, что Андре пробыл в Космосе 10 дней и, выполнив программу экспериментов, вернулся на Землю вместе экипажем восьмой экспедиции, который мы с Майклом сменили.

- В Космосе Вы предпочитаете российский творог с орехами. А что является Вашим любимым блюдом на земле?

- Творог с орехами предпочитают все космонавты. Он легкоусвояемый, хорошо компенсирует нехватку кальция. Я же всеяден. Особых предпочтений в еде у меня нет, ну разве настоящий, наваристый борщ. Кстати, я сам очень хорошо готовлю, ничуть не хуже супруги. У нас в семье так заведено: кто первый пришел домой, тот и готовит ужин.

-Пресса пишет, что Ирина категорически возражает против Ваших дальнейших полетов. Это связано со страхом за Вашу жизнь?

- Безусловно, наша профессия связана с риском, но она не столь опасна, как может показаться. Жены больше страдают от нашего постоянного отсутствия. Не достаточно того, что я полгода нахожусь на орбите, так и на Земле - в длительных командировках: то в США, то в Канаде, то в Европе. Какой супруге это может понравиться? Вроде, замужем, а постоянно одна с детьми. Моя младшая дочь Сонечка меня вообще не узнала после приземления. Спасибо, хоть Ирина еще узнает.

- Но все эти проблемы компенсируются материально. Космонавты- люди высокооплачиваемые.

- Ничего подобного. Это- миф. Моя супруга, например, всегда работала и работает, так как на мою космонавтскую зарплату семья бы не выжила. Высокооплачиваемы у нас банкиры и бизнесмены. В Москве журналист приличного издания получает гораздо больше, чем космонавт. Наша же профессия среднеоплачиваема. А кто такой среднеоплачиваемый гражданин? Человек, чуть- чуть поднявшийся над чертой уровня бедности, за которой остались 40 миллионов граждан нашей страны.

- А работа Вашего партнера Майкла оплачивается по-другому?

- Разумеется. Он летал для своей страны, для своего космического агентства. Для того чтобы получать зарплату Майкла, надо быть американцем. Не сравнивайте уровень жизни Америки и России. Но и там астронавты далеко не самые богатые люди.

- Зато у вас, космонавтов, есть слава и почет!

-Какая там слава! У нас популярными являются дикторы центрального телевидения да звезды эстрады. Это раньше космонавты были обласканы властью, их портреты висели во всех учебных заведениях и открытки с их изображениями продавались во всех киосках. А сейчас не знают даже тех, кто находится в данный момент на орбите.

- Так уж и не знают…

-Ну, вот Вы, Таня, знали мою фамилию до того, как я наведался в Германию?

- Обижаете, Геннадий Иванович. Чукча, конечно не читатель, а писатель, но и он, порой, заглядывает в Интернет, где в последнее время только и обсуждается ваш с Майклом аппетит.

- (Смеется). В последнее время ни одно интервью не обходится без этого вопроса. Разъясняю: в мае и сентябре мы проводили инвентаризацию рационов питания и сообщали  в ЦУП о том, что на МКС мало продуктовых запасов. На нашу информацию никак не реагировали. Чиновники ответственные за поставки продуктов на борт надеялись на русское "авось" и не согласовывали эту проблему со специалистами ответственными за весь грузопоток. В результате нам продолжали присылать оборудование для станции и  научных экспериментов в ущерб рационам питания. В результате нам с Майклом пришлось очень экономно расходовать продукты. Не могу сказать, что мы голодали, но ситуация стала более чем критическая, когда старт грузового корабля для 10 экспедиции сдвинулся с ноября на декабрь. Кстати, о том, что у нас заканчиваются продукты, мы сообщали по приватному каналу, чтобы  информация не попала в прессу. Получается, мы прикрывали тех, кто нас же потом и подставил. На Земле знали, что экипаж обеспечен продуктами на 106 суток (с учетом оставшегося запаса от 8-й экспедиции на 132 суток), хотя мы пролетали 188, а по возвращении на Землю нас же и обвинили в обжорстве.


- Давайте вернемся к вопросу риска в Вашей работе. Как же она не опасна, если только в последнем Вашем полете было две нештатных ситуации, когда в результате аварии на МКС вы с Майклом остались без кислорода и Вам пришлось срочно собирать запасной генератор, и когда резко упало давление в скафандре Майкла, и вы прервали работы в открытом Космосе.

- Эти ситуации вовсе не экстремальные, а рабочие. Экстремальными являются разгерметизация или пожар. Меня от подобных ситуаций бог миловал.

- Тем не менее, каждый выход в Космос отнимает у космонавта несколько килограмм веса.
- Что, правда, то правда: теряется приблизительно килограмма 3-4.


- Геннадий, проясните, пожалуйста, Ваше отношение к космическому туризму. В одном интервью Вы сказали: «Я категорически против полетов богатых туристов», а в другом: «В космическом туризме я вижу некий вид спонсорства».

- Явление, когда богатый дядя оплачивает полет и летит в Космос, мне кажется несправедливым по отношению ко всем остальным землянам. Космос должен принадлежать всем! Но в силу того, что космическая отрасль у нас в стране недофинансирована, билет на космический полет является для нее неплохой финансовой поддержкой. Таких «космонавтов» я рассматриваю как меценатов, жертвующих  деньги на космические исследования и развитие космических программ.

- То есть, если я завтра вдруг найду 20 миллионов долларов на 10-дневный полет на МКС, приду и положу их на бочку, вы меня тут же засунете в скафандр и повезете «катать на ракете»?

-  (Смеется). Ну, Вас, Таня, вряд ли. Вы медицинскую комиссию не пройдете. 

- Я болезненно выгляжу?

- Нет. Выглядите Вы вполне, но железным здоровьем, определенно, не обладаете. Даже самый тренированный человек испытывает при старте большие перегрузки.

Вы представляете, что будет, если с Вами, не дай бог, случится самое страшное, во время космической прогулки? У отрасли никаких денег не хватит, чтобы выплатить Вашим родным страховку. Так по миру пойти не долго.

- Допустим невозможное: я, как миллионеры Тито и Шаттлворт, прошла строгую медицинскую комиссию. Могу лететь?

- Нет, конечно. Дальше нужно получить допуск ГМК и пройти как минимум полугодовую подготовку к полету в ЦПК им. Ю.А.Гагарина. Вас будут учить есть, пить, пользоваться туалетом, не мешать работе основного экипажа, уметь работать с некоторым оборудованием комплекса, правильно вести себя в критических ситуациях и при срочном покидании станции. Все это связано с Вашей собственной   безопасностью и безопасностью экипажа в целом.

- Георгий Гречко сказал в одном интервью, что когда он впервые вышел в открытый Космос, испытал странное ощущение, будто он стоит на кафедре высотой 350 км. Какие ощущения были у Вас в подобной ситуации?

- Никаких. Я был, захлестнут эмоциями, в течение нескольких минут находился в состоянии стресса и абсолютно ничего не испытывал. Следующие же выходы в Космос могу сравнить с парашютными прыжками с огромной высоты.

- Какие космические моменты были для Вас самыми прекрасными?

-Земля в иллюминаторе и еще рассвет, когда находишься снаружи станции в скафандре. В отличие от земного восхода солнца, космический рассвет происходит очень быстро, и поскольку нет плотной атмосферы и присутствующих в ней загрязнений - небывалая яркость. Айсберги, плывущие в Атлантике со стороны Антарктиды, полярное сияние и связанная с ним гамма красок. Это - весьма впечатляющее зрелище.

 - Ваша профессия достаточно романтична…

- Вся романтика, поверьте мне, проходит и через несколько дней остается только тяжелая работа, в плане физическом, психологическом, эмоциональном. Те, кто летают на короткие сроки, рассказывают о своем полете с упоением. А тем, кто месяцами работает на МКС, не до романтики. Помимо интересной научной программы, основные экспедиции решают бытовые проблемы.  Убирают мусор, чистят станцию, производят ремонты, разгружают и загружают грузовые корабли. Очень тоскуют по родным и привычным земным радостям. Когда нам с Майклом было совсем туго, мы утешали друг друга тем, что на Земле проживает почти 6 миллиардов людей, а в Космосе летаем только мы. Что людей нашей профессии в мире всего 400 с лишним человек. Что мы причастны к грандиозным событиям и будущее человечества связано с Космосом. Несмотря на все трудности, я люблю свою работу. Она очень интересна и нужна людям.

- Что Вам снилось на МКС, рокот космодрома или трава у дома?

- Мне снились обычные земные сны. За два полета - ничего космического.

 - Существуют ли какие-то особые космонавтские приметы?

- Существуют. Не летавшим космонавтам нельзя давать автографы, иначе Космоса им не видать. Накануне старта нужно посмотреть фильм «Белое солнце пустыни», тогда удача будет сопутствовать весь полет. Кто и когда, ввел эти традиции, я не знаю, но все космонавты их неукоснительно придерживаются.

Что касается меня лично, то в приметы я не верю, а 13 число считаю для себя счастливым. 13- го у меня родилась дочь, и именно 13 августа я впервые стартовал в Космос.

-Как Вы проводили свой космический досуг?

 - Ежедневно 2,5 часа обязательно уделял спорту. Читал, слушал музыку, смотрел фильмы Петра Тодоровского,  «Войну и мир» и последнюю экранизацию «Идиота». На станции огромная фильмотека и библиотека. Я увлекался фотографированием, в частности наружной фотосъемкой в рамках эксперимента «Ураган». Практически 90% всех фотоизображений получены в личное время и во время досуга. Кстати, очень важно найти для себя хобби в космосе, чтобы не скучать и не впадать в депрессию. Ведь там нет возможности организовать для себя досуг, подобный земному. 

-Скафандры чьего производства комфортнее и удобнее в работе - российские или американские?

- Это зависит от задач и ситуаций. Американский скафандр очень сложно надеть и снять без посторонней помощи, что немаловажно в случае неработоспособного оператора и  оказания ему экстренной помощи. Надеть и снять российский скафандр под силу любому оператору. В американском скафандре рабочее давление гораздо ниже, а значит работать в нем легче, да и перчатки намного чувствительнее. Проще выполнять какую-то очень тонкую и точную работу. Но такое пониженное давление предполагает очень длительную по времени (до 4 часов и более) десатурацию (удаление азота из организма, чтобы исключить кессонную болезнь) плюс специальный комплекс физических упражнений перед  выходом, что тоже нежелательно перед предстоящей тяжелой физической работой в вакууме. Десатурация в российском скафандре занимает всего лишь 30 минут, и вы можете выходить. Что до функциональности, то они в равной степени надежны и хорошо дополняют друг друга.

- Не приходилось ли Вам наблюдать в Космосе объекты каких- либо внеземных цивилизаций?

- Ни я, ни мои коллеги ничего подобного никогда не видели. Я вообще  верю во внеземную жизнь, но что касается НЛО, наблюдаемых на земле, считаю, что все они земного происхождения, а их связь с космосом - полный бред.

- Кстати, о бреде.  Вас в Космосе никогда не посещали глюки,  как героев «Соляриса»?

- Те, у кого могут быть глюки, нещадно отбраковываются  медицинской комиссией. В Космос таких не допускают. Туда попадают люди с исключительно устойчивой психикой.

- Как космические полеты влияют на здоровье?

- Безусловно, они не проходят для организма бесследно. Мы ведь после приземления едва ходим. Есть даже такое правило: сколько суток ты провел в полете, столько же нужно для полнейшей реабилитации на Земле. А кальций вообще восстанавливается в организме  в течение двух- трех лет.

- Когда у космонавта пенсионный возраст?

-Где- то в районе 53- 55 лет. У нас и американцев бывали исключения, но на кратковременные полеты, ибо невозможно в немолодом возрасте вести активную работу на станции, заниматься выходами в открытый Космос. Всему - свое время.

- Как Вы думаете, Геннадий, будут ли на Марсе яблони цвести?

- Обязательно. И не только яблони – целые оранжереи. Но внутри построенных там марсианских баз, где будет создан микроклимат подобный земному.

-Как долго ждать землянам этого момента?

- Есть конкретные цифры:  к 2020- 2025 году будет существовать лунная база, а  в 2030- 2035 году человек полетит на Марс.

- Есть ли у Вас неосуществленные мечты?

- Я бы очень хотел полететь на Луну и на Марс, но, увы, мой возраст мне этого не позволит.   

- Спасибо Вам, Геннадий, за интересную беседу. От имени всех наших читателей, желаю Вам здоровья удачи и исключительно мягких посадок.

- В свою очередь желаю читателям «Эмигранта» космических достижений в освоении эмигрантского пространства!

 Редакция благодарит Геннадия Ивановича за любезно предоставленные эксклюзивные снимки, сделанные им в Космосе в рамках научной программы «Ураган».