«Эмигрант»,
№8 2005
Космическая
беседа с НАСТОЯЩИМ полковником
Биографическая
справка
Летчик-
космонавт Геннадий Падалка. Родился в 1958 году в Краснодаре. После
окончания Ейского высшего военного авиационного училища летчиков проходил
службу в качестве лётчика сначала в Группе советских войск в Германии,
затем в частях ВВС Дальневосточного военного округа. В 1989 году зачислен в
отряд космонавтов. Лётчик 1-го класса, освоивший 6 типов самолётов.
Инструктор парашютно-десантной подготовки. Окончил Международный Центр
обучающих систем ЮНЕСКО, получив квалификацию "инженер-эколог" и степень
магистра экологического мониторинга.Свой первый
космический полет совершил с 13 августа 1998 года по 28 февраля 1999 года в
качестве командира корабля "Союз ТМ-28" и орбитального комплекса "Мир".
Второй – с 19 апреля по 24 октября 2004 года в качестве командира корабля
«Союз ТМА-4» и экспедиции МКС-9 на Международной космической станции. Имеет
6 выходов в открытый Космос.
Полковник
ВВС РФ. Герой Российской Федерации. Награжден медалью «Золотая Звезда» Героя
РФ и орденом «За заслуги перед Отечеством» 4 степени. Женат. Имеет трех
дочерей.
С Геннадием
Падалкой меня познакомил первый немецкий космонавт Зигмунд Йен в день
приезда героя России на его малую родину в Моргенрёте- Раутенкранц (Южная
Саксония), где проходила девятая встреча «Общества знатоков космонавтики» на
базе «Немецкой космической выставки». Геннадий выглядел именно так, как и
должен выглядеть НАСТОЯЩИЙ полковник: высок, статен, обаятелен. Умный
взгляд, белозубая улыбка. Прост в общении, остроумен, харизматичен. Ни дать,
ни взять- персонаж голливудского фильма об астронавтах.
Несмотря на
чрезвычайную насыщенность программы, Геннадий любезно выделил для нашей
«космической» беседы два часа своего драгоценного времени.
- Геннадий,
расскажите, пожалуйста, о своей «лестнице в небо».
- Мне было
всего три года, когда Юрий Гагарин полетел в Космос. На тот момент это был
триумф человеческого разума во всей Вселенной. Думаю, тогда каждый мальчишка
мечтал стать космонавтом. Была такая мечта и у меня. Затем я увлекся
авиацией, стал военным летчиком и начал свою службу в частях ВВС. Моя мечта
стать космонавтом отошла на второй план. Но от судьбы не уйдешь. В 1987 году
я встретился с патриархом нашей космонавтики, Алексеем Леоновым. Он
возглавлял комиссию по отбору новых кандидатов в отряд космонавтов. Я
получил предложение, без колебания дал согласие, прошел несколько
медицинских комиссий, проверок, психологический отбор и т. д. В конце
концов, в 1989 году я стал кандидатом в отряд космонавтов и таким образом
начался мой космический путь.
- Скажите
честно: не страшно было с такой фамилией идти в летчики?
- (Смеется).
У меня, между прочим, - самая космическая фамилия, указывающая на наличие
земного притяжения.
- Как
складывались ваши космические отношения с Майклом Финком? Разность
менталитетов не сказывалась?
- Мы с
Майклом знакомы довольно давно: с 2000 года, дублировали экипаж четвертой
экспедиции, потом долго готовились к полету. Он - хороший профессионал,
человек обладающий чувством юмора. Хорошо понимает русские шутки, и сам
может пошутить. Замечательный семьянин. Наши с ним младшие дети – почти
ровесники. Очень коммуникабелен, открыт, даром что американец. Мне с ним
было очень легко. Мы и сейчас друзья.
Что касается
менталитета, то национальность даже не играет первостепенной роли. Главное -
личностные качества, которые изучает группа психологов сразу по отбору
человека в отряд космонавтов.
- В чем
проявляется психологическая несовместимость космонавтов?
- Да в чем
угодно. Например, никогда в один экипаж не назначат двух лидеров. Ни для
кого не секрет, что двух лидеров в одном коллективе, как и в одной семье,
быть не может. Такая ячейка не живуча, в ней постоянно происходят конфликты.
Именно поэтому мы проходим огромное количество тестов на совместимость.
Нужно, чтобы люди хорошо дополняли друг друга. Космонавты длительное время
находятся в замкнутом пространстве. Им некуда уйти друг от друга. При
отсутствии психологический совместимости, в лучшем случае, вы не справитесь
с программой полета, а в худшем - вообще ее сорвете, что уже бывало в
истории космонавтики. А ведь полет готовится сотнями коллективов, десятками
тысяч специалистов, несколькими национальными космическими агентствами. В
программу вложены сумасшедшие деньги. Цена слишком высока для того, чтобы
рискнуть послать в Космос людей психологически несовместимых.
- Скажите,
Геннадий, почему мировые СМИ так мало внимания уделили Вашему второму
партнеру по полету, голландскому астронавту Андре Кауперсу?
- Дело в
том, что Андре пробыл в Космосе 10 дней и, выполнив программу экспериментов,
вернулся на Землю вместе экипажем восьмой экспедиции, который мы с Майклом
сменили.
- В Космосе
Вы предпочитаете российский творог с орехами. А что является Вашим любимым
блюдом на земле?
- Творог с
орехами предпочитают все космонавты. Он легкоусвояемый, хорошо компенсирует
нехватку кальция. Я же всеяден. Особых предпочтений в еде у меня нет, ну
разве настоящий, наваристый борщ. Кстати, я сам очень хорошо готовлю, ничуть
не хуже супруги. У нас в семье так заведено: кто первый пришел домой, тот и
готовит ужин.
-Пресса
пишет, что Ирина категорически возражает против Ваших дальнейших полетов.
Это связано со страхом за Вашу жизнь?
-
Безусловно, наша профессия связана с риском, но она не столь опасна, как
может показаться. Жены больше страдают от нашего постоянного отсутствия. Не
достаточно того, что я полгода нахожусь на орбите, так и на Земле - в
длительных командировках: то в США, то в Канаде, то в Европе. Какой супруге
это может понравиться? Вроде, замужем, а постоянно одна с детьми. Моя
младшая дочь Сонечка меня вообще не узнала после приземления. Спасибо, хоть
Ирина еще узнает.
- Но все эти
проблемы компенсируются материально. Космонавты- люди высокооплачиваемые.
- Ничего
подобного. Это- миф. Моя супруга, например, всегда работала и работает, так
как на мою космонавтскую зарплату семья бы не выжила. Высокооплачиваемы у
нас банкиры и бизнесмены. В Москве журналист приличного издания получает
гораздо больше, чем космонавт. Наша же профессия среднеоплачиваема. А кто
такой среднеоплачиваемый гражданин? Человек, чуть- чуть поднявшийся над
чертой уровня бедности, за которой остались 40 миллионов граждан нашей
страны.
- А работа
Вашего партнера Майкла оплачивается по-другому?
-
Разумеется. Он летал для своей страны, для своего космического агентства.
Для того чтобы получать зарплату Майкла, надо быть американцем. Не
сравнивайте уровень жизни Америки и России. Но и там астронавты далеко не
самые богатые люди.
- Зато у
вас, космонавтов, есть слава и почет!
-Какая там
слава! У нас популярными являются дикторы центрального телевидения да звезды
эстрады. Это раньше космонавты были обласканы властью, их портреты висели во
всех учебных заведениях и открытки с их изображениями продавались во всех
киосках. А сейчас не знают даже тех, кто находится в данный момент на
орбите.
- Так уж и
не знают…
-Ну, вот Вы,
Таня, знали мою фамилию до того, как я наведался в Германию?
- Обижаете,
Геннадий Иванович. Чукча, конечно не читатель, а писатель, но и он, порой,
заглядывает в Интернет, где в последнее время только и обсуждается ваш с
Майклом аппетит.
- (Смеется).
В последнее время ни одно интервью не обходится без этого вопроса.
Разъясняю: в мае и сентябре мы проводили инвентаризацию рационов питания и
сообщали в ЦУП о том, что на МКС мало продуктовых запасов. На нашу
информацию никак не реагировали. Чиновники ответственные за поставки
продуктов на борт надеялись на русское "авось" и не согласовывали эту
проблему со специалистами ответственными за весь грузопоток. В результате
нам продолжали присылать оборудование для станции и научных экспериментов в
ущерб рационам питания. В результате нам с Майклом пришлось очень экономно
расходовать продукты. Не могу сказать, что мы голодали, но ситуация стала
более чем критическая, когда старт грузового корабля для 10 экспедиции
сдвинулся с ноября на декабрь. Кстати, о том, что у нас заканчиваются
продукты, мы сообщали по приватному каналу, чтобы информация не попала в
прессу. Получается, мы прикрывали тех, кто нас же потом и подставил. На
Земле знали, что экипаж обеспечен продуктами на 106 суток (с учетом
оставшегося запаса от 8-й экспедиции на 132 суток), хотя мы пролетали 188, а
по возвращении на Землю нас же и обвинили в обжорстве.
- Давайте вернемся к вопросу риска в Вашей работе. Как же она не опасна,
если только в последнем Вашем полете было две нештатных ситуации, когда в
результате аварии на МКС вы с Майклом остались без кислорода и Вам пришлось
срочно собирать запасной генератор, и когда резко упало давление в скафандре
Майкла, и вы прервали работы в открытом Космосе.
- Эти
ситуации вовсе не экстремальные, а рабочие. Экстремальными являются
разгерметизация или пожар. Меня от подобных ситуаций бог миловал.
- Тем не
менее, каждый выход в Космос отнимает у космонавта несколько килограмм веса.
-
Что, правда, то правда: теряется приблизительно килограмма 3-4.
- Геннадий, проясните, пожалуйста, Ваше отношение к космическому туризму.
В одном интервью Вы сказали: «Я категорически против полетов богатых
туристов», а в другом: «В космическом туризме я вижу некий вид спонсорства».
- Явление,
когда богатый дядя оплачивает полет и летит в Космос, мне кажется
несправедливым по отношению ко всем остальным землянам. Космос должен
принадлежать всем! Но в силу того, что космическая отрасль у нас в стране
недофинансирована, билет на космический полет является для нее неплохой
финансовой поддержкой. Таких «космонавтов» я рассматриваю как меценатов,
жертвующих деньги на космические исследования и развитие космических
программ.
- То есть,
если я завтра вдруг найду 20 миллионов долларов на 10-дневный полет на МКС,
приду и положу их на бочку, вы меня тут же засунете в скафандр и повезете
«катать на ракете»?
-
(Смеется).
Ну, Вас, Таня, вряд ли. Вы медицинскую комиссию не пройдете.
- Я
болезненно выгляжу?
- Нет.
Выглядите Вы вполне, но железным здоровьем, определенно, не обладаете. Даже
самый тренированный человек испытывает при старте большие перегрузки.
Вы
представляете, что будет, если с Вами, не дай бог, случится самое страшное,
во время космической прогулки? У отрасли никаких денег не хватит, чтобы
выплатить Вашим родным страховку. Так по миру пойти не долго.
- Допустим
невозможное: я, как миллионеры Тито и Шаттлворт, прошла строгую медицинскую
комиссию. Могу лететь?
- Нет,
конечно. Дальше нужно получить допуск ГМК и пройти как минимум полугодовую
подготовку к полету в ЦПК им. Ю.А.Гагарина. Вас будут учить есть, пить,
пользоваться туалетом, не мешать работе основного экипажа, уметь работать с
некоторым оборудованием комплекса, правильно вести себя в критических
ситуациях и при срочном покидании станции. Все это связано с Вашей
собственной безопасностью и безопасностью экипажа в целом.
- Георгий
Гречко сказал в одном интервью, что когда он впервые вышел в открытый
Космос, испытал странное ощущение, будто он стоит на кафедре высотой 350 км.
Какие ощущения были у Вас в подобной ситуации?
-
Никаких.
Я был, захлестнут эмоциями, в течение нескольких минут находился в состоянии
стресса и абсолютно ничего не испытывал. Следующие же выходы в Космос могу
сравнить с парашютными прыжками с огромной высоты.
- Какие
космические моменты были для Вас самыми прекрасными?
-Земля в
иллюминаторе и еще рассвет, когда находишься снаружи станции в скафандре. В
отличие от земного восхода солнца, космический рассвет происходит очень
быстро, и поскольку нет плотной атмосферы и присутствующих в ней загрязнений
- небывалая яркость. Айсберги, плывущие в Атлантике со стороны Антарктиды,
полярное сияние и связанная с ним гамма красок. Это - весьма впечатляющее
зрелище.
- Ваша
профессия достаточно романтична…
- Вся
романтика, поверьте мне, проходит и через несколько дней остается только
тяжелая работа, в плане физическом, психологическом, эмоциональном. Те, кто
летают на короткие сроки, рассказывают о своем полете с упоением. А тем, кто
месяцами работает на МКС, не до романтики. Помимо интересной научной
программы, основные экспедиции решают бытовые проблемы. Убирают мусор,
чистят станцию, производят ремонты, разгружают и загружают грузовые корабли.
Очень тоскуют по родным и привычным земным радостям. Когда нам с Майклом
было совсем туго, мы утешали друг друга тем, что на Земле проживает почти 6
миллиардов людей, а в Космосе летаем только мы. Что людей нашей профессии в
мире всего 400 с лишним человек. Что мы причастны к грандиозным событиям и
будущее человечества связано с Космосом. Несмотря на все трудности, я люблю
свою работу. Она очень интересна и нужна людям.
- Что Вам
снилось на МКС, рокот космодрома или трава у дома?
-
Мне снились обычные земные сны. За два полета - ничего космического.
-
Существуют ли какие-то особые космонавтские приметы?
-
Существуют. Не летавшим космонавтам нельзя давать автографы, иначе Космоса
им не видать. Накануне старта нужно посмотреть фильм «Белое солнце пустыни»,
тогда удача будет сопутствовать весь полет. Кто и когда, ввел эти традиции,
я не знаю, но все космонавты их неукоснительно придерживаются.
Что касается
меня лично, то в приметы я не верю, а 13 число считаю для себя счастливым.
13- го у меня родилась дочь, и именно 13 августа я впервые стартовал в
Космос.
-Как Вы
проводили свой космический досуг?
- Ежедневно
2,5 часа обязательно уделял спорту. Читал, слушал музыку, смотрел фильмы
Петра Тодоровского, «Войну и мир» и последнюю экранизацию «Идиота». На
станции огромная фильмотека и библиотека. Я увлекался фотографированием, в
частности наружной фотосъемкой в рамках эксперимента «Ураган». Практически
90% всех фотоизображений получены в личное время и во время досуга. Кстати,
очень важно найти для себя хобби в космосе, чтобы не скучать и не впадать в
депрессию. Ведь там нет возможности организовать для себя досуг, подобный
земному.
-Скафандры
чьего производства комфортнее и удобнее в работе - российские или
американские?
- Это
зависит от задач и ситуаций. Американский скафандр очень сложно надеть и
снять без посторонней помощи, что немаловажно в случае неработоспособного
оператора и оказания ему экстренной помощи. Надеть и снять российский
скафандр под силу любому оператору. В американском скафандре рабочее
давление гораздо ниже, а значит работать в нем легче, да и перчатки намного
чувствительнее. Проще выполнять какую-то очень тонкую и точную работу. Но
такое пониженное давление предполагает очень длительную по времени (до 4
часов и более) десатурацию (удаление азота из организма, чтобы исключить
кессонную болезнь) плюс специальный комплекс физических упражнений перед
выходом, что тоже нежелательно перед предстоящей тяжелой физической работой
в вакууме. Десатурация в российском скафандре занимает всего лишь 30 минут,
и вы можете выходить. Что до функциональности, то они в равной степени
надежны и хорошо дополняют друг друга.
- Не
приходилось ли Вам наблюдать в Космосе объекты каких- либо внеземных
цивилизаций?
- Ни я, ни
мои коллеги ничего подобного никогда не видели. Я вообще верю во внеземную
жизнь, но что касается НЛО, наблюдаемых на земле, считаю, что все они
земного происхождения, а их связь с космосом - полный бред.
- Кстати, о
бреде. Вас в Космосе никогда не посещали глюки, как героев «Соляриса»?
- Те, у кого
могут быть глюки, нещадно отбраковываются медицинской комиссией. В Космос
таких не допускают. Туда попадают люди с исключительно устойчивой психикой.
- Как
космические полеты влияют на здоровье?
-
Безусловно, они не проходят для организма бесследно. Мы ведь после
приземления едва ходим. Есть даже такое правило: сколько суток ты провел в
полете, столько же нужно для полнейшей реабилитации на Земле. А кальций
вообще восстанавливается в организме в течение двух- трех лет.
- Когда у
космонавта пенсионный возраст?
-Где- то в
районе 53- 55 лет. У нас и американцев бывали исключения, но на
кратковременные полеты, ибо невозможно в немолодом возрасте вести активную
работу на станции, заниматься выходами в открытый Космос. Всему - свое
время.
- Как Вы
думаете, Геннадий, будут ли на Марсе яблони цвести?
-
Обязательно. И не только яблони – целые оранжереи. Но внутри построенных там
марсианских баз, где будет создан микроклимат подобный земному.
-Как
долго ждать землянам этого момента?
- Есть
конкретные цифры: к 2020- 2025 году будет существовать лунная база, а в
2030- 2035 году человек полетит на Марс.
- Есть ли у
Вас неосуществленные мечты?
- Я бы очень
хотел полететь на Луну и на Марс, но, увы, мой возраст мне этого не
позволит.
- Спасибо
Вам, Геннадий, за интересную беседу. От имени всех наших читателей, желаю
Вам здоровья удачи и исключительно мягких посадок.
- В свою
очередь желаю читателям «Эмигранта» космических достижений в освоении
эмигрантского пространства!
Редакция
благодарит Геннадия Ивановича за любезно предоставленные эксклюзивные
снимки, сделанные им в Космосе в рамках научной программы «Ураган».
|